— И рассказать некому? — продолжал расспросы мастер.
Уже на следующий день начали их, как, мерзко ухмыляясь, говорил Аргил, "подготовку". Их подняли ещё перед рассветом. Поднимали их наголо бритые подростки с чёрными повязками на предплечьях. После подъёма заспанным хныкающим мальчикам дали поесть — ломти чёрного хлеба и комки холодной каши. Порция у каждого была одинаковая, но Велион остался без половины "завтрака" — есть быстро он не умел, и у него отобрали остатки еды. Впрочем, скоро он научился съедать всё в один присест, запихав в рот всю еду за один раз, и даже порой умудрялся частично это пережевать. А ещё через некоторое время он научился драться.
— Ага, — сухо констатировал Велион. — Вообще-то я всё это уже понял.
Владелец корабля мрачно наблюдал за происходящим. Когда все бочки были спущены в трюм и надёжно закрыты вездесущим Гираном, Иргур приказал ему собрать всех людей на корме.
— Ты подарим мне её, старик. Когда распустил солдат, чтобы не платить им. Когда позволил патрулям причалить. И даже ещё раньше, когда запретил двум моим друзьям, ярлам Увару и Сторву, приехать на ярмарку. Подумай, жирный старик. Погибнуть и спасти жизнь всем своим людям, оставить своим сыновьям наследство и оставаться сильнейшим кланом на Епсхо. Или отказаться и лишиться наследников, лишить сотен своих людей всего — жизни и чести. Подумай!
Отставила крынку с водой, быстро и уверенно сняла с Велиона рубаху, через голову сняла с себя платье. Могильщик увидел её полную грудь, живот, бёдра. Подался к ней навстречу, сжал ладонью грудь, поцеловал. Её шершавые руки прошлись по его спине…