И едва волк успел запрыгнуть впереди меня на шею Ворона, открыл портал в рощицу, зеленевшую на склоне одного из окружавших Тмис холмов.
— Во всех правилах есть исключения, — также мрачно вздохнул магистр, — но сейчас у нас пока нет никаких законных оснований вломиться к Ратилосу. Все это только слухи, а прийти с обыском к главе сильного дома на основании слухов, сами понимаете, невозможно. Но если у вас есть какие-то предложения, я готов помочь. Разумеется, негласно.
А в следующее мгновение мы стояли на площади, и я ошарашенно рассматривал сидевших кружком на траве и прямо на земле оборотней, среди которых была одна-единственная женщина, ведьма Мильда. И она единственная сидела на стуле. А посреди круга стоял только один человек, мой надежный друг Кахорис.
— Его уже нет, неудачный эксперимент, — нехотя пояснил Лангорис, — но вот найденной в его записях фразой назван самый известный эффект. Он был самым лучшим воспитателем и контролером практики маглоров.
— Остались, — подвинула ему блюдо ведьмочка, — а у вас секретный разговор?
— Я что, неясно сказал? — изумился я. — Собирайте вещи, потом все объясню.