А может, вы натыкались на них в зонах отдыха около автострад, где останавливались размять ноги и скормить пару четвертаков торговым автоматам. Съезд к таким зонам делится надвое, правильно? Легковушки съезжают на одну стоянку, а фуры и дома-фургоны — на другую. Как правило, стоянка для фур и домов на колесах располагается немного дальше. Там вы и могли увидеть фургоны Верных, сбившиеся в стадо. Увидеть, как их владельцы идут к главному зданию. Идут медленно, потому что многие из них стары, а некоторые жирны до неприличия. И всегда группой, сторонясь чужаков.
Дэн кивнул и поднял руку, чтобы показать, что понял. Врать подобным образом ему было не впервой.
— Да, — Абра поежилась. — Это она искромсала Брэдли Тревора до смерти. А когда улыбается, то во рту у нее сверху большой клык.
Брэдли Тревора на один день освободили от работы на ферме, чтобы он мог потренироваться со сборной всех звезд местной Малой бейсбольной лиги. Если бы отец ему отказал, то тренер, наверное, взял бы с собой остальных мальчишек и пошел бы вершить над ним суд Линча, ведь Брэд был лучшим отбивающим команды. Хотя с первого взгляда и не скажешь, но худой как жердь одиннадцатилетний Брэдли запросто выбивал синглы и даблы даже у лучших питчеров округа. Простые, брошенные по центру мячи он отбивал особенно далеко, и дело тут было далеко не только в силе тяжело работающего на ферме паренька. Казалось, Брэд знал заранее, каким будет следующий бросок. Нет, он не перехватывал сигналы (о чем мрачно подумывали тренеры других команд округа). Он просто знал. Так же, как знал, где лучше всего вырыть колодец или куда запропастилась отбившаяся от стада корова. А еще он знал, где найти мамино обручальное кольцо, когда та его потеряла. Посмотри, говорит, под ковриком в «Субурбане». Там оно и оказалось.
Верные стояли с воздетыми руками, произнося нараспев древние слова: саббатха ханти, лодсам ханти, каханна ризоне ханти. Они наблюдали, как блузка Энди Штайнер легла плоско на том месте, где была ее грудь, как ее юбка схлопнулась, словно закрывающийся рот. Они смотрели, как ее лицо превратилось в матовое стекло. Но глаза остались на месте, паря, словно два воздушных шарика на невидимых нитях.