Теперь Дедуля Флик схлопывался быстро: растворялся, вновь обретал плоть и опять растворялся. Но раз за разом периоды растворения становились все дольше, а плоти возвращалось все меньше. Роза видела, что Дедуля полностью осознает происходящее. Его глаза были расширены от ужаса; тело корчилось от боли, которую причиняли происходящие в нем перемены. Где-то в глубине души Розе всегда хотелось верить в бессмертие Верных. Да, раз лет в пятьдесят или сто кто-то умирал — как тупой голландец-верзила по прозвищу Ганс-Зашибу, убитый в Арканзасе поваленной ураганом линией электропередач вскоре после окончания Второй мировой, или утонувшая Кэти Заплатка, или Томми Грузовик — но это были исключения. Как правило, в своей гибели несчастные должны были винить собственную безалаберность. Вот во что Роза всегда верила прежде. Теперь она поняла, что была ничуть не умнее лоховских детишек, веривших в Санта-Клауса и Пасхального Кролика.