Поблагодарив прапорщика за совет, мы рассаживаемся в машину, а когда длинная вереница из полутора десятков зеленых армейских тентованных «Уралов» и «Камазов», сопровождаемых пятью бронетранспортерами-«восьмидесятками», неспешно закатывает через ворота и уходит куда-то вглубь территории учебного центра — едем следом.
— Значит к делу, — я вытаскиваю из кармана флешку, которую передаю полковнику и раскрываю записную книжку, в которой вчера конспектировал для надежности всё рассказанное Пантелеевым.
— Чуга, бегом сюда, — охрипшим от волнения голосом засипел он в висящую на груди милицейскую «Моторолу», придавив клавишу вызова указательным пальцем. — Я тут, сдуру, кубло разворошил, похоже.
— Так, краса-девица, ты там прикемарила что ли? — вырывает Женьку из задумчивости голос Николая Николаевича. — И кто приснился? Кавалер, небось?
Женька только молча запунцовела щеками. Ох уж эти пожившие, много повидавшие и опытные… Ничего от них не скрыть, будто мысли читают.
— А фиг его знает, — на полном серьезе пожимаю плечами я. — Сказали ждать, через несколько минут перезвонят. Тогда отдам трубку профессору… Вы ведь профессор?