«У вас что, нет электричества?» — спросил я. На кухне с потолка свешивались большие старые лампочки, нить накаливания у них светилась.
Лэтти добавила: «Иногда у нас бывают мужчины. Они приходят и уходят. А прямо сейчас здесь только мы».
«Шестипенсовик? — удивился я. — Рыба проглотила шестипенсовик?»
Лэтти стала объяснять: «Что-то неладно. Что-то дает людям деньги. Во сне и наяву». Она показала старушке мой шиллинг. «Мой друг утром проснулся, задыхаясь — у него в горле застрял этот шиллинг».
«Никаких „ладно“, — отрезала она. — Говори „Да, мисс Монктон“. Или „мэм“. Ну-ка скажи: „Да, мэм“». Она взглянула на меня своими серо-голубыми глазами, которые мне напомнили щели в рваной холстине и теперь не казались красивыми.
Оно держало меня, раскачиваясь со скрипом.