Да, а мне вот приходится… Я обиженно надуваю губы.
— Но я не делала ничего, из того, что там требуешь в своих правилах. — Мой голос звучит тихо, неуверенно.
— Летим, детка! — кричит Кристиан. Мы парим в нашем собственном пузыре, одном на двоих. Слышен только свист ветра и далекий шум мотора буксировщика.
— Ясно, — выдыхаю я, обретя голос, и, изнемогая от унижения, бормочу: — Спасибо.
— Ну, теперь тебе известно обо мне гораздо больше, — огрызается он, и его губы сжимаются в тонкую линию. — Я знал, что ты неопытна, но девственница!.. — Он произносит это как ругательство. — Черт, Ана, и я тебе все показывал… — Он испускает стон. — Господи, прости меня. А ты когда-нибудь целовалась, если не считать того раза со мной?