— Бьем, кто же спорит? Но одними диверсиями войну не выиграешь, считай — мы просто помогаем тому солдату, что сейчас в штыковую под Смоленском идет, а вот тому, кто под Кременчугом или Жмеринкой сейчас от фашистских танков отбивается, наши местные подвиги уже не так важны.
— А личности установили? А то, понимаешь, наградили людей. В газетах написали, по радио объявили… Вдруг кто орденоносцев хватится? И у Вячеслава вопросы к ним имеются… Правда, Вячеслав?
— Не, Яша, прочитай, а я пока чайку похлебаю и поем, если только вы тут все не сточили, пока я, как ты изволил выразиться, «штаны просиживал».
— Товарищ Судоплатов, — негромко позвал он. — Как вам кажется, какому уровню образования соответствуют эти материалы?
Мужчина, откликнувшийся на это обращение, явно не был своим в этой компании. Это можно было понять хотя бы по тому, что он единственный стоял, точнее — был не приглашен присесть. Многие из присутствующих вставали, чтобы, например, налить себе виски или коньяку или взять из одного из многочисленных ящиков сигару, но этот человек с начала собрания стоял возле массивного камина и даже не делал попытки занять какое-нибудь кресло.
— Прошло-то нормально, только спать хочу как из пушки. А Сергеич вообще в нирване сейчас. Так что давай, возьми на себя гарнизон на ближайшие, — он бросил взгляд на часы, — три часа. Потом Алик тебя сменит, он пока с бумажками.