По дороге от Олимпии до Ванкувера мы оба молчим, занятые своими мыслями. К дому подъезжаем около пяти. В окнах горит свет — Кейт уже вернулась. Собирает вещи, надо думать, если только она одна, без Элиота. Кристиан выключает мотор; пришло время расставаться.
— Нет, и перестань видеть повсюду боль. Это удовольствие. Разве до сих пор тебе было больно?
Я отвечаю ей успокаивающей улыбкой, а сама в это время думаю… Откуда она знает? Из Кейт получится потрясающий журналист: интуиция ее никогда не подводит.
Он освобождает мои запястья, и я запускаю пальцы в его волосы, потихоньку теряя высоту, но все еще удерживаю его ногами.
Попробуй на это ответь. Ну что я могу сказать?
Его лицо темнеет. Вот черт, похоже, все плохо. «Не торопи его!» — сердито рявкает мое подсознание.