Чуть в стороне послышался матерный вскрик, а уже пару мгновений спустя меня стали ощупывать чьи-то руки.
— Как, по-вашему, Уитфред, почему русские до сих пор не признали свое участие в «деле Гиммлера»? — Человек, задавший вопрос, словно сошел с портрета Викторианской эпохи. Величие «Империи, над которой никогда не заходит солнце», буквально сквозило в его облике. Даже костюм, сшитый у одного из самых уважаемых портных Лондона, записаться на примерку к которому без обязательной и документально подтвержденной приставки «сэр» перед именем было просто невозможно, больше походил на сюртук, нежели на современные одеяния.
— А поезда когда поедут? — Это уже Колокольчик.
— Не, Олесь, не говорят, да и по нашему-то телефону особо про новости не поболтаешь, — смачно сплюнув, ответил железнодорожник.
— Господин генерал, разрешите объясниться? — Не ожидавший такого разноса офицер как застыл по стойке «смирно» несколько минут назад, так и стоял, боясь пошевелиться.
— Уверен? — с сомнением покачал головой Шура-Раз.