— Что начнем? — Чем занимался Док после бани, я не в курсе, но сейчас был он злым и невыспавшимся.
Молодой, еще и сорока не исполнилось, нарком попытался встать, но Сталин жестом остановил его.
От выстроившихся длинной змеей мотоциклов к ним подбежали командиры взводов и отделений. Впрочем, не все — один обершарфюрер ушел, насколько Освальд помнил, с разведывательным дозором на другой берег, а другой командовал пулеметчиками, устанавливающими свои «машины смерти» в кустах на этом.
— Бригадефюрер, прошу меня извинить, два дня назад был сильный налет англичан и многие улицы до сих пор в завалах. — Несмотря на то что Панцигер служил вместе с начальником 4-го управления как бы не два десятка лет и считался хорошим приятелем последнего, на службе и отношения у них были исключительно служебные.
Но обсудить гостя не получилось — нахмуренные брови преподавателя показали, что болтунам может не поздоровиться.
— Получается, ребята, что на этом фронте мы особо выступить не можем, — задумчиво сказал Саша, а я покосился на сидевшего напротив нас Кондрата. Очень интересно мне было, как он прореагирует. Несмотря на то что он меня официально простил и сотрудничал с «органами разведки» со всем прилежанием, все-таки сейчас мы планировали устроить бяку на участке, за который он нес личную ответственность. А ну как немцы его расстреляют после наших безобразий?