Так получилось, что в своих расчетах он ошибся — оркестр, на который он обратил внимание вначале, за все время так и не притронулся к инструментам, а хор расположился совсем в другой стороне — точно через площадь, между зданием вокзала и бывшей пересыльной тюрьмой. К капельмейстеру они подошли практически сразу после окончания песни, как раз в тот момент, когда грянули трубы оркестра.
— Augen-rechts! Rechts schwenkt-marsch! — залился соловьем наш германофил, не забывая, однако, жестами подсказывать личному составу, что им делать.
— Ну что вы — такая мелочь… — Ответная улыбка появилась на губах говорившего, но уже в следующее мгновение исчезла, словно по мановению волшебной палочки. — Михаил Викторович, мне срочно нужно сопоставить некоторые данные. Потому и не могу ждать до официального, так сказать, визита.
Пока спускались с седьмого этажа на второй, все хранили молчание — разговаривать в коридорах в этом здании было не принято. И из соображений секретности, да и просто неудобно — слишком часто приходилось прерываться для предъявления документов. Конечно, Павел мог сходить к экспертам и один, но заставлять коллег и, что куда более важно, друзей сгорать от любопытства — нет уж, увольте!
— Иезуитства у Грека на такую хитрую игру хватит, тем более что он со Скрипачом на ножах, хоть и раскланиваются вежливо, но вот смелости ни на грош. Впрочем, мы можем и их сыграть, вам не кажется, господин секретарь? И как дополнительное замечание: насколько я знаю команду Грека, они скорее бы использовали армейских саперов для подготовительных работ, а не пленных.
b) разведкой относительно положения во всех областях жизни;