Василиса замерла, неестественно выпрямившись, словно время у нее внутри остановилось. Почти физически она чувствовала, как от нее начинают отлетать мелкие, колючие искры гнева — будто от фейерверка, готового вот-вот разразиться тысячами сверкающих огней.
— А что это у него в руках? — Василиса вытянула шею. — Песочные часы?
— Советую пойти со мной по доброй воле… потому что свидетель у меня есть.
Василиса пораженно притихла. Она-то, вспомнив о временных параллелях, хотела назвать имя отца. Или же одной из королев…
Но уже в следующий миг все трое посерьезнели — впереди показалось завершающее зеркало, приближался конец перехода.
— Жан-Жак так завтраки делал, — добавила Захарра. — По понедельникам. С раннего утра он готовит сто яичниц, двести жареных сосисок, сто омлетов и двести разных бутербродов — и пожалуйста, целую неделю все получают горячий завтрак.