— Не ожидала, что в Чернолюте будет столько людей, — пожаловалась Римма, облокачиваясь на кованую спинку скамейки. — В Каминной зале такая суматоха… И, признаться, все из-за нашей бывшей директрисы.
— А я бы хотела рисовать, — внезапно подала голос Захарра. Она сладко потянулась и продолжила: — Из картин получаются лучшие часограммы… А еще мне очень нравится рисовать для людей их часовые уголки… Или портреты. Или наиболее запомнившиеся мгновения жизни.
Но вот шевеление и противные звуки прекратились: прямо посреди залы выстроилась высокая хрустальная дверь — живая, сверкающая, словно поток срывающейся с обрыва горной реки, застывшей во времени.
Фэш, как раз нацелившийся сорвать времму со стены, мгновенно опустил руку.
— Тогда ему придется и защитнику построить замок, — со смешком произнес Фэш, не глядя на Василису.
В полном молчании Елена склонилась перед златоключником в полушутливом-полупочтительном поклоне. Но Василиса, внимательно наблюдавшая за часовщицей, успела уловить промелькнувший в ярко-голубых глазах отблеск панического страха. Что такое случилось между учительницей и ее любимым учеником? Да Елена вся сейчас искрилась от напряжения!