Но с Аспеном мы никогда не были просто друзьями. С того самого мгновения, как узнала его, я влюбилась.
— Вы оба просто невыносимы! Почему бы тебе не написать, что ты настоящая дикарка! — взвилась мама.
Я понимала, что нужно вернуться к съемкам, но Максон, похоже, потерял к ним всякий интерес.
Мне страшно не хотелось общаться со съемочными группами. Их присутствие казалось таким назойливым.
Теперь у меня не осталось ничего, что принадлежало бы ему. А когда он от отчаяния потратит все медяки, у него не останется ничего, что принадлежало бы мне. У меня защемило сердце. На глазах выступили слезы, и я глубоко вздохнула, чтобы подавить рвущееся рыдание.
Я с облегчением выдохнула. Это был плевый вопрос.