Цитата #31 из книги «Спасти будущее! «Попаданец» Вождя»

В этот момент открылась дверь, и моложавый офицер молча прошел к столу, положил перед президентом небольшой конверт и покинул кабинет. Достав из конверта пару листов, Путин внимательно прочитал текст и потер вспотевший лоб.

Просмотров: 5

– Ты чего, Андрей? А? – перед глазами появилось бледное лицо Петрова, и… неожиданно для себя я рассказал ему об Олесе. Не про то, конечно, откуда я взялся, а просто о своей жене, которая погибла в результате действий немецких диверсантов, которые через нее пытались выйти на меня. Уже заканчивая рассказ, пожалел об этом, но… откуда я мог знать, что меня так «накроет»? А Влад, дослушав меня с каким-то растерянным и виноватым лицом, покосился на пивные бутылки, тихо матюкнулся и достал из-за диванчика бутылку водки.

Просмотров: 5

– Восточный-то восточный, сэр. Но… Восток, он тоже разный. Вам ли, как представителю такой уважаемой семьи, этого не знать? Я ведь вырос в СССР, в семье, как у нас говорили, технической интеллигенции. И отец, и мама были инженерами-буровиками. Будь я «урюком» из Средней Азии, возможно, я и вел бы себя «как восточный человек». А так… – Ларссон развел руками, сделав виноватое лицо. – Что выросло, то выросло.

Просмотров: 4

– В Красноярске не говорят? Или вообще в России?

Просмотров: 3

Первое впечатление от детского дома было… странным. Довольно большой П-образный трехэтажный дом, когда-то окрашенный в красно-коричневый цвет. Но со временем ставший каким-то серо-бурым из-за местами облезшей краски и частично осыпавшейся штукатурки, обнажившей серую кирпичную кладку. Вокруг дома, окруженного высокой оградой из проржавевших железных прутьев, сваренных в какое-то подобие фигурной решетки, располагался старый сад. По виду довольно ухоженный. Как рассказал потом исполняющий обязанности директора детдома однорукий бывший капитан-осназовец Середько, за основным корпусом они разбили грядки и сделали теплицы. Теперь не только себя обеспечивают овощами и зеленью, но и госпиталю помогают. А с особой гордостью он начал рассказывать о четырех козах, которые обеспечивают молоком самых маленьких воспитанников и тех, кто заболел, но дорассказать всего не успел. Через какое-то мгновение нас буквально захлестнула волна вопящих детей, потащившая в актовый зал, который был так же и столовой. Мне сразу вспомнились школьные годы, визг и писк на большой перемене, но то было слабым подобием того, что происходило вокруг нас в эти минуты. И вся программа нашего визита, про которую всю дорогу нам растолковывал Мартынов, пошла прахом. Нас всех буквально растащили в разные стороны, окружив маленькими стайками галдящих, тянущих за руки малышей, а ребята постарше составляли внешний круг, что-то друг другу объясняя и рассматривая награды и нашивки за ранения. Самая большая группа была около Кузнецова – Герой Союза все-таки. Но и остальным хватило внимания. Честно говоря, я растерялся. К такой встрече я банально не был готов, но в то же время мне было просто здорово! Тараторящая малышня, одновременно спрашивающая и что-то рассказывающая. Это нечто! А когда уселся на скамейку, стало совсем здорово. Через мгновение на моих коленях уже пристроилась парочка самых шустрых девчушек, которых мальчишки великодушно пропустили вперед, и началось… А сколько вы фашистов убили? А вы осназ? А больно было, когда вас ранило? А какой у вас пистолет? А за что этот орден? А… а… а… Всю дорогу назад с моего лица не сходила улыбка. Такое чувство, что эти мальчишки и девчонки, словно ручеек живой воды, смыли с души всю накопившуюся гадость. До того светлыми, чистыми они были. Во время концерта, который устроили воспитанники, Середько шепотом рассказал, что больше половины этой ребятни до его назначения на должность были готовыми клиентами милиции. Тащили все, до чего могли только дотянуться. Старшие даже грабежом занимались, но за какие-то полгода все изменилось. Нет, еще случались эксцессы, но это были именно отдельные случаи, за которые сами ребята устраивали провинившимся неслабые неприятности. А ведь сделали сущую малость – поменяли персонал. Несколько фронтовиков, списанных из органов и армии по состоянию здоровья, отобранные специальной комиссией, включающей в себя психиатра, несколько новых женщин-педагогов, и все! Обстановка изменилась кардинально! Ведь работать стали люди, которым дети не безразличны. А ребятня чувствует такое сразу. Правда, как, улыбаясь, добавил Середько, первую пару месяцев дети проверяли «на вшивость» новое руководство, но потом, видимо, в чем-то убедились и поверили, и все стало налаживаться. А сейчас нравы, царившие раньше в детском доме, вспоминаются как страшилка, которую рассказывают старожилы новичкам.

Просмотров: 4