О, это искушение, наивысшее признание для творческого человека — когда просят спеть «что-нибудь свое». Не из вежливости и не из лести, а потому, что людям действительно приятно слушать твое…
Разведчики вернулись и доложили: у хребта Конек только что был бой. В беляцкую засаду угодил какой-то небольшой отряд, по всему судя — остатки заплутавшей комендантской роты. Белых, по прикидкам Васюка, было не больше двух рот. Значит, столько же осталось в Ялте и закупоривают перевалы. Майор уже знал, что такое штурмовать Никитский перевал — и знал, чего ждать на Коньке. Он хотел было уже отдать приказ на выдвижение к Изобильному, но тут Глеб буквально сорвал слова с его языка.
А таксист ждет, а счетчик крутится, что надеть, черт его возьми, все или грязное, или мятое, или придется делать новый макияж…
Через полчаса Агафонов увидел, что оказался прав. Он думал об Ордынцеве лучше.
— Нет, пожалуй, еще рано. Это так, предварительные наметки. Лучше вообще никому ничего не говорить. Чтоб не сглазить.
— Вот тебе… — зачем-то повторил лейтенант.