Ни слова больше не говоря, он повернулся и открыл дверь храма. Закрывать ее за собой не стал — Тамара видела, как он преклонил колени перед Святыми Дарами, а потом сел на скамью, сплетя пальцы в замок и упираясь в них лбом. Упертый цыганчук. Она знала, что он не оглянется, — но если она сделает хоть шаг, то ее длинная тень заползет в храм первой и ляжет у его ног. Прочь. У нее, черт возьми, тоже есть гордость. Может быть, она дала бы уломать себя — если бы он бросился следом и умолял. Она ведь едва не сдалась на его мольбу. Невероятно: взрослый, самостоятельный человек, офицер — и ведет себя как школьник, обчитавшийся рыцарских романов. Идиотизм.