— Не очень-то их там и ждали… — высказался старлей Говоров.
«Арабы верят людям, а не социальным институтам». Русские, в общем, тоже. Социальная система или политический лозунг не существовали в отрыве от людей. Монархия была Николаем и Александрой, военный коммунизм — Лениным, индустриализация — Сталиным, изоляционизм и крымская реакция — Врангелем, демократия и парламент — Лучниковым-старшим, Идея Общей Судьбы — Лучниковым-младшим, покойным графом Новосильцевым и полковником Черноком.
Согревая ладони о стакан, Глеб сел прямо на стол и начал перебирать канцелярские принадлежности. Взял со стола штучку непонятного назначения и неприятного вида, щелкнул два раза хромированными клыками.
— Значит, он там? — Капитан ткнул пальцем в сторону двери.
— Я думала, мы поедем в магистрат, — робко сказала Тамара.
Двое младших офицеров за спиной подполковника расхохотались, тот укоризненно посмотрел на них через плечо, после чего снова воззрился на Вакуленко. Капитан не выдержал взгляда, едкого и синего, как медный купорос. Он отвел глаза и тут только понял, что влип.