Верещагину захотелось треснуть его по шее, так как повторять следовало именно для таких, как этот, зеленых пацанов, не знающих цену ни своей жизни, ни чужой.
Было тихо — только пели цикады. Это казалось диким — такая шикарная южная ночь, цикады и звезды во все небо — как в раю; а через пять или десять минут, может быть, здесь разверзнется ад. Глеб вспомнил, как они с Надей в точно такую же ночь шли с реки через поля к офицерскому городку — и оба лишились невинности самым романтическим образом, в стогу сена — а потом оказалось, что с другой стороны стога спят трое мертвецки пьяных косарей… Глеб убежден был, что именно той ночью он зачал Бориску.
— У нас шутят, что Сила похожа на губку для мела. — Лектор поднял с полочки названный предмет. — Имеет темную сторону, светлую сторону и находится неизвестно где…
— Орел наш, благородный дон Рэба, озабочен знать, что говорят и думают новые подданные короля… — весело и зло откомментировал старлей.
— Потому что знаю тебя как облупленного! Знаю, как ты к этому отнесешься — тебе же в детстве вбили в голову, что брак — это на всю жизнь, что жена да убоится мужа… Скажи, неужели ты чувствуешь себя таким никчемным, что тебе нужна женщина, которая тебя боится?
Их было четверо, и один из них был уже мертв.