По дороге назад я поспешил расспросить Йоханна об этом странном кузнеце и условиях предстоящей работы, и тот охотно поделился известной ему информацией. Оказалось, что, как я и предположил, кузнец не состоял в деревенской общине, а просто жил в деревне, хотя и имел свой небольшой надел, на котором его домочадцы копались в свободное время. Раньше он жил в каком-то крупном городе, но там у него что-то не сложилось, и лет десять назад Конрад с семьей обосновался здесь. Барон приглашал того жить и работать в замке, но кузнец отказался, желая быть вольной птицей. Хотя заказы из замка на починку снаряжения баронской дружины регулярно брал. Кроме того, изредка ездил в город, сбывая там кое-какие собственные изделия. Оно и понятно — на скудных деревенских заказах не проживешь. Только дважды в год, в разгар посевных и уборок урожая, община заваливала того работой — грубо сделанные инструменты долго без ремонта не выдерживали. В таких случаях кузнецу требовался еще помощник помимо работавших вместе с ним двух его сыновей для выполнения всякой, как я понял, неквалифицированной работы. Ну, там, подержать, принести, поддерживать огонь в горне. А может, и молотом помахать. Хотя для этого уже кое-какую квалификацию иметь надо. Ладно, справимся! Условия же были просты: за помощника кузнец брал меньше продуктов с общины за починку инструментов. Кроме того, он обязывался кормить работника обедом. Ну, ничего — жить можно. Мое и так абсолютно здоровое тело еще и значительно окрепло физически за недели тяжелого крестьянского труда, мышцы налились и затвердели. И, наконец, появились мозоли. Так что нагрузку я наверняка выдержу. Да и интересно посмотреть, как работали мои предшественники по профессии…
Повозка тем временем медленно продвигалась вперед. Складывалось такое впечатление, что эти люди никуда не спешат и вообще — их цель не добраться до какого-нибудь пункта, а найти что-то по дороге. Вернее, это цель не всех, а только главного из них, который, отрывая иногда взгляд от загадочного предмета, внимательно оглядывал окрестности. Остальные же ехали с безразличным видом.