У Алексея глаза на лоб полезли. Вот эти невзрачные камешки – алмазы?
– Завтра, на один день. Деньги сразу отдам.
Но надежды многих были тщетны. Гунны на конях догоняли, рубили и кололи бегущих копьями в спины, топтали копытами. Видел как-то уже Алексей человека, по которому прошла конница, – просто кровавый блин!
– Посмотри, что с возничим. Может, ранен, помощь оказать нужно? И у лошади стрелу выдерни.
Пассажиры в салоне впали в истерику, кричали. Все эти вопли действовали на нервы, но Алексей попробовал отключиться и припомнить, как надо действовать в таких случаях. На больших реактивных самолётах рекомендовали пристегнуться и пригнуть голову. Но здесь таких сидений не было, просто лавка вдоль борта.
Кентарх сделал перекличку среди десятников. Раненых и убитых в их кентархии не оказалось. Казалось бы, можно медленно продвигаться к воротам и прятаться за стенами крепости. Но по непонятным причинам трибун медлил, не отдавая приказа об отходе и теряя драгоценное время. Это было непонятно: ведь уцелевшие греки уже в городе, а убитым всё равно ничем не поможешь. Отступать же без приказа считалось воинским преступлением, впрочем как и во всех армиях во все времена. А может быть, трибун видел со стены то, что не было видно кентархам?