– …нищенский пир, право слово. Без Жгучего Клинка…
– Боец из него в любом случае неважный, – засмеялся сир Лионель. – Зато на их стороне трое Белых Мечей.
– Зато вам Горячая Вдова залепила как следует.
– Замок – вон как светится при луне. Вам не случалось бывать к северу от Перешейка, сир Дункан? Говорят, снег там идет даже летом. Стену не доводилось видеть?
– Дальний, – ответил высокий сутулый рыцарь с длинными белесыми волосами, – хотя сомневаюсь, что его милость признает это родство. Он, скажем так, из сладких Пламмов, а я из кислых. – Плащ сира Мейнарда, неровно выкрашенный в сливовый цвет, по краям сильно пообтрепался. В пряжку, скреплявшую его на плече, был вставлен лунный камень величиной с куриное яйцо, остальной наряд состоял из бурой шерсти и поцарапанной кожи.
Дунк с запозданием сообразил, что сребробородый называл принца Бейелора братом. Значит, он тоже из рода дракона, чтоб мне пусто было, дураку. Это, конечно же, принц Мейекар, младший из четырех сыновей короля Дейерона. Принц Эйерис – книжник, а принц Рейегаль хвор, и с головой у него неладно. Никто из них двоих не поехал бы в такую даль ради турнира, а вот Мейекар, говорят, воин хоть куда, хотя и уступает старшему брату.