Взяв бинокль, Артем посмотрел на затянутый пылью противоположный берег. На месте уничтоженных позиций гаубиц уже суетились расчеты, с помощью тягачей выкатывая новые орудия. Колесо к колесу…
Маленькие фигурки, объятые огнем, с криком выпрыгивали из окон, падали на землю. Вместе с заложниками попытались вывалиться двое бандитов. Пули нашли их быстро. Кто-то из оцепления не стал рассусоливать и нажал на курок М4.
Пожилой фермер-поляк с негодованием бегал, потрясая кулаками и пытаясь докричаться до экипажа. Двое сержантов военной полиции пытались его оттащить к своему «Хаммеру» и пропустить колонну дальше. На помощь старику бросилось два десятка женщин и подростков, работавших в поле, началась потасовка.
Бруно испуганно моргнул и стал осторожно, стараясь ничего не путать, выдавать информацию. Вагнер понимал, если спутает время или фразы, ему снова станет очень больно. В пистолете, лежащем на столе, было еще много гвоздей. Пришельцы слушали молча, не перебивая и не поторапливая.
Дальше пошли интересные подробности. Двух из троих убитых Хароном полиция опознала мгновенно. Один из них некто Натан Джеймс, уроженец Либерии, получивший гражданство США. Едва получив на руки американский паспорт, Натан дезертировал из рядов армии США – после того как убил в ходе ссоры двух сослуживцев на авиабазе Раммштайн перед отправкой в Афганистан. Где служил Джеймс, неизвестно, но говорилось, что он особо опасен при задержании. «Смазав пятки» из армии, Натан принялся колесить по Германии, совершая разбои и уличные грабежи. Затем сколотил шайку из головорезов-мигрантов и взялся за дела покрупнее – грабежи ювелирных магазинов и банковских бронемашин. Существенно расширилась и география преступлений – Париж, Вена, Лондон, Глазго… Поговаривали и о связях Джеймса с турецкой и албанской мафией, и о выполнении заказов на убийство.
– Что сказать, звери натуральные, – выдал Роджер. – У них чисто звериные чутье и реакция. На любые наши действия ответ – молниеносный.