– Мы сами вас найдем. И зовите меня Нергал.
Толстяк прав. Надо уходить – на одном двигателе много не навоюешь. Тем более что невидимый оператор уже дал отбой атаке. Наскок не получился – русский мишка махнул своей когтистой лапой, и мы умылись кровью.
Двое русских неторопливо прошли по усаженной апельсиновыми деревьями и выложенной камнем дорожке, кивнули облаченным в белые рубашки молчаливым «гориллам», стоявшим у ступенек виллы. Эрико, раскрыв объятия и тараторя слова приветствия, вышел навстречу своему «деловому партнеру» Ухвату.
Самоходки изучили внимательно и обратились к отечественным конструкторам, мол, выручайте, родимые. Наследники левши, подковавшего блоху, военных выслушали, покачали головой и сказали, что создать что-то, подобное PzH-2000 на базе отечественного САУ, можно только года через два-три. Это если работать день и ночь. А если без фанатизма, то все шесть лет. Потом еще года два на доводку, обкатку, войсковые испытания.
Туда-сюда сновали гражданские и военные чины в пятнистой форме, грузовики, заправщики и погрузчики, приземлялись и взлетали самолеты. Лихорадочный темп, помноженный на вечный афганский бардак.
– Нам приказано забрать посылку с собой в Штаты и избавиться от балласта, – сказал Луис, внимательно наблюдая за реакцией Брайана на его слова.