Никто в штабе девятой панцер-бригады Объединенного командования НАТО не мог и предположить, что сейчас, в двадцать первом веке, можно отправлять на верную смерть полторы сотни заключенных на допотопных танках ради отвлечения внимания от основного удара. Причем о том, что танки допотопные, стало известно много позже. Под «накидкой», ломающей контуры скрываемого объекта, все танки кажутся похожими на «восьмидесятые», имеющие дурную репутацию.
– Здравствуй, Дуэйн. Что за тачки нам подогнали? Где мой «Линкольн»?
– Да, генерал-полковник, внимательно слушаю.
В этот момент он и увидел Лизу. Та, вихляя бедрами, направлялась к его столику, неся меню и лучезарно улыбаясь. Как там пел Шнур: «Вот она блестит лучами, освещая корд лучами…»?
– Мы же с вами договорились, герр Вагнер, что вы не будете шуметь. А вы решили тут же нарушить наш договор. Так дело не пойдет. А еще юрист… Хотя все адвокаты – лжецы. Придется вас наказать. За вранье нужно наказывать.
Как бы там ни было, но бригада Громова продолжала наступать, имея полностью открытый фланг, вопреки элементарным законам тактики. Танки, БМП, автомобили снабжения, самоходные орудия и минометы, зенитные комплексы на гусеничном и колесном ходу проносились через брошенные местным населением поселки, местечки, городки, стараясь не задерживаться. Проблемы начались, когда на помощь отступающему Роннебургу подтянулись основные силы первой панцер-дивизии генерал-майора Густава Неринга. Благодаря усилиям фрау Метцингер, немецкого канцлера, бундесвер получил практическую самостоятельность в противостоянии с русскими. «Железный Густав», ненавидимый либеральной и социалистической прессой за жесткость по отношению к талибам во время командования контингентом Германии в Афганистане, в отличие от Ольви, Видаля и прочих генералов альянса, был намерен вцепиться в горло русским и остановить их продвижение к границам своей страны.