Возмущенно загудев клаксоном, Бруно протиснулся вперед, мимо полицейского «Фольксвагена», увидев мельком в парке, между деревьями, санитарную карету, людей в белых халатах и пластиковые мешки, лежащие на земле.
– Надо посмотреть. Главное, не допустить дружественного огня.
Это была девочка. Она брела, спотыкаясь, вдоль хайвэя, не обращая внимания на проносящиеся машины, и была похожа на худенького белокурого ангела, попавшего под грузовик. Ноги ребенка были разбиты в кровь, значит, шла она давно, и никто, никто не остановился ей помочь или хотя бы вызвать полицию и «Скорую»… Говорить малышка не могла, только жалобно скулила, умоляя не трогать ее и ее семью. На теле девочки не было ни одного живого места, так сильно она была избита. А засохшая кровь и синяки на внутренней стороне бедер свидетельствовали о жестоком, возможно, неоднократном изнасиловании.
– Место, откуда обстреливали территорию Калининградской области, находится у городка Семпополь, в тринадцати километрах от границы. Место обнаружено, но проблема в том, что наша артиллерия в ходе контрбатарейной борьбы в прямом смысле слова перепахала весь этот участок.
«Мир сошел с ума», – думал Стрелец, сидя на террасе своей резиденции и глядя в плоский кинескоп телевизора. В одной руке он держал пульт, в другой – бокал с легким пивом.
Высадившиеся «зеленые береты», построившись цепочкой, один за другим исчезали в лесной чаще. Словно волки, идущие след в след. Ровно через пятнадцать часов отряд Хендерсона, если ничего не случится, следовало забрать на противоположном краю леса.