В Российской Империи, оказавшейся вовлеченной в круговорот мощных реформенных преобразований, произошло нечто подобное. Не спасал ни кнут, ни пряник. Подданным, особливо отмеченным каким-то высоким чином, хотелось как-то обозначить это перед лицом остальных. Даже не смотря на то, что в хорошие чины смогли пробраться многочисленные представители рабочих, крестьян и мещан. Скорее даже напротив - этот факт выступил катализатором всеобщего сумасшествия. Вчерашняя бедность легла на немалую власть и стала порождать ошибки, как искренние, вызванные заблуждением, так и обыкновенное лоббирование за откаты и взятки (ведь на выделение своей "самости" нужны были деньги и, зачастую, весьма приличные).Нечистых на руку государственных служащих, конечно, ловили, но это не отпугивало. Слишком уж сладкой казалась жизнь. Слишком доступными были огромные финансовые потоки, которые как ураган гуляли по стране, подпитывая грандиозные стройки и иные обширные преобразования. Да и всегда оставался шанс на то, что именно их вычислить не смогут. По крайней мере, каждый из них в это верил. Поэтому, пусть и постепенно, но неуклонно количественное накопление ошибок и умышленного "вредительства" в реализации указов Императора стало переходить в качество. И уже в середине семидесятых появилась яркая тенденция - если где-то что-то могло плохо пройти, то это обязательно случалось. Что-то вроде черной полосы, которая посетила Русскую армию и Русский Императорский флот во время Русско-Японской войны 1904-1905 годов. Только в масштабах всей страны.