– Папа сейчас разбирается с нехорошими дядями.
– Бабуль, теперь даже я тебя не понимаю. – Удивительно, язык меня все-таки слушается.
– Уважаемый Олуш, я вам не собачка, чтобы вы мне приказывали. Лучше бросьте оружие, а то порежетесь.
– Рояльчик, к тебе есть дело, – выдала она.
Внук бегает достаточно быстро, да и Салик помогал ему меня транспортировать. Мы успели отбежать достаточно далеко, когда в башне что-то грохнуло, и она рухнула, рассыпавшись крупными камнями.
Утром мы встали рано. Я так вообще ночью не спала, в какой-то момент думала – не выдержу, но, стиснув зубы, вспоминая стихи Маяковского, я терпела. Меня даже уже не волновало, что мы отдыхаем в лесу на жесткой поверхности, что не на пользу моему ревматизму. Ближе к рассвету мне стало легче, и я провалилась в тяжелое забытье.