В недалекой деревушке лениво забрехала собака, потом все стихло. Гончие сквайра крепко спали, устав после охоты, поэтому я осторожно ступая, приблизился к порталу.
Все чаще и чаше мне начали встречаться камни и невысокие скалы на берегу и на мелководье, о которые разбивались невысокие волны. Шум прибоя здесь был очень высок. Вот у одних из этих скал меня ожидала очередная находка. Подойдя к присыпанным песком деревяшкам, я ковырнул носком ботинка находку и определил в ней остатки бочонка. Видимо его долго било о скалы пока не разбило.
— Потом узнаешь! Давай малый вперед не меняя курс. Увидишь белесое пятно иди прямо на него. Понял?!
Мало того что я был в "Мёртвом мире" так я еще был без защиты. Приблизившись еще на сто метров до костра, у которого сидели двое, остановился и прислушался, услышав бормочущий разговор. Подумав, я осторожно двинулся дальше, стараясь не издать ни шороха. Мне осталось метров пятьдесят, когда, наконец, разглядел часового на крыше строения. Он как раз появился на виду, поглядывая в ночь. Пламя костра хорошо освещало его, поэтому заметив, как он крутит головой, понял, что он больше прислушивается, чем смотрит, полагаясь на слух. В этой темени слух действительно был более предпочтительней чем зрение.
— Старшина, что у вас? — вышел в эфир вернувшийся Меркулов. Выслушав доклад, он приказал: — Понял, берите языка и отходите.