– Стася-джан, ты, главное, корень не обрывай, не то растение обидится и в следующем году не вырастет, – объясняла Ясаман, показывая, как нужно правильно обрезать ножом стебель конского щавеля – так, чтобы оставался торчащий из земли крохотный вершок.
– Не могу знать. Но раз она кинула тебе головной убор – значит, хотела прикрыть то, что может уберечь тебя от проклятия, – не отрывая взгляда от дымящейся свечи, ответил старик.
— Они называются шпангоуты, ваше величество. Сделаны из гнутых над паром буковых реек. Стрингеры — березовые, усиливающие уголки сосновые.
— Мне тоже кажется, что солнце все-таки точнее, — подтвердил его сомнения император, — так что мы все равно успеем до темноты, даже если на ремонт уйдет не полтора, а два часа. В общем, командуй привал, фельдмаршал.
Но такие настроения у целителя продолжались недолго, ибо на следующий день пришло письмо от императора, после чего мнение Шенды относительно посещения Пруссии решительно изменилось. В конце концов, это же не Франция, где его арестовали бы сразу после пересечения границы. И не Дания, где почти наверняка произошло бы то же самое, только не сразу. Деньги же теперь гарантировал русский царь, а в его исполнении понятие "достойная оплата" означало совсем другие цифры, нежели могли предложить хоть десять прусских генералов разом. Хотя, конечно, и их копейки тоже лишними не будут.