Василий шел сквозь сумрачный ноябрьский вечер и плакал от счастья. Наконец-то он поверил, что Анатолия лежит в больнице не по причине тяжелого заболевания, а потому, что носит под сердцем его ребенка. Странное дело, но убедить его в беременности жены удалось не ее письмам и не взгляду врача скорой помощи, когда тот, аккуратно надавливая Анатолии на живот коротковатыми толстыми пальцами, внезапно вскинул на нее удивленные глаза и произнес неуверенным шепотом: «не может этого быть!» – и даже не справкам, которые в день скандала разложил перед ним веером молодой главный врач больницы. Убедила его в этом скудная обстановка его дома – человек, руководящий большой клиникой и живущий в таких стесненных условиях, не мог обмануть, думал Василий и, конечно же, был прав: имеющий множество возможностей своровать и не поддавшийся соблазну, по определению, не может лгать.