Когда‑то Герман поступился квартирой ради душевного спокойствия Тани. Таня всегда помнила об этом и потому сейчас не возразила Герману. Он ведь уже доказал, как ему дорога Пуговка; он не обманет.
— А я должен был как‑то руководить твоим образованием?
Билл Нескоров держал здоровенную автобазу и не крышевал палатки.
— Если морду защемишь, я тебе душу пробью, без базара, — беззлобно и вяло пообещал Кощей, заваливаясь дремать в угол кабины.
— Не будем об этом, Даш, — ответил Герман.
— Ёптыть! — прошептал Серёга, засвистел в свисток и крикнул: — Всем прижаться и лежать! «Бородатым» не отвечать! Слушать мои приказы!