— А ты говорил, что афганцы — звери, — с осуждением напомнил Немец.
— Джона Борисова вальнули, — сказал Чабанов.
Серёга торжествовал, но старался этого не показать. Он считал, что повязал милицию по рукам и ногам, что может теперь диктовать условия.
— Ты же командир, — сказал Герман. — Лихолетов так себя не вёл.
— Но‑но‑но, Неволин, без рук! — Марина, яростно улыбаясь, вскочила и запахнула шубку. В меху сверкнули её кровавые лакированные ногти.
Немец понял, что эти двое «на нерве» сейчас постреляют друг друга. Он сунулся вперёд и осторожно руками отвёл стволы автоматов в стороны.