— Меня тоже возьми, я тут больше не выдержу, — взахлёб упрашивал Шамса Дуська. — Такое напряжение… Я спать не могу трое суток…
Неважно, кто сегодня победит, — эта маленькая война в дачной деревне наделает столько шума, что менты возьмут Таню под колпак, ведь вокруг неё столько всего: мешки денег, убийства, перестрелки… И Басунов к Танюше уже не подберётся — бесконтрольно к ней менты никого уже не подпустят.
— Поедем домой, Егор, — твёрдо сказал Джон, загораживая собою Немца.
— А сколько мне отдать? — наивно и жалко спросила Танюша.
Униформой сотрудника рынка Герман выстелил дно своей ямы и затем перетаскал в яму тяжёлые мешки из багажника «девятки». Он планировал, что привезёт три‑четыре мешка, спрячет их тут и уедет, чтобы избавиться от машины; потом вернётся пешком — вечером или ночью, затолкает мешки в рюкзак и вынесет отсюда на спине в другой тайник, понадёжнее этого… Но пятнадцать мешков и «сайгу» в придачу на загривке за один раз не упереть. А бегать с рюкзаком туда‑сюда — значит, рисковать вдвое или втрое…
Серёга и для себя‑то не мог определиться, зачем ему Нелька. Любовь? Да нет… Жалость? Секс? Понты?.. Когда Нелька находилась рядом, было ощущение правильности жизни, вот и всё. А остальное оказалось неважно.