Цитата #684 из книги ««Попаданец» в НКВД. Горячий июнь 1941-го»

— Временно задержанный доставлен. Если что, я в коридоре, товарищ старший лейтенант, — и вышел из комнаты, плотно прикрыв дверь.

Просмотров: 8

На службе меня ожидала крайне неприятная процедура — опознание. Приехав в морг, я вдруг ощутил иррациональную надежду на то, что произошла ошибка, что Олеся жива, а женщина с ее документами мне неизвестна. Я смотрел на любимое лицо, ставшее каким-то неуловимо другим. Как в тумане, отвечал на вопросы следователя, с которым и приехал. Потом, с полным безразличием, опознал урода из Волновахи и снова отвечал на вопросы. Закончилось все тем, что в машине с Мартыновым мы выпили коньяка и поехали на службу. Почему-то я не чувствовал ни злости, ни тоски. Пустота и безразличие. Я спокойно разговаривал с Мартыновым, что-то спрашивал у него, отвечал сам, не испытывая при этом никаких эмоций. Как будто атрофировались все чувства разом, и, сообщи мне, что сейчас меня расстреляют, я только пожму плечами и спрошу — к какой стенке встать. В таком состоянии я и сел работать с бумагами. Докладные, рапорта, служебные записки и отчеты — все эти бумаги проходили перед глазами одна за другой. Некоторые я откладывал в сторону, чтобы потом посмотреть еще раз. Какие-то детали в них «цепляли» глаз, но что именно в них не так, не было понятно сразу. Последним документом в папке оказался очередной донос в особый отдел. Прочитав его в первый раз, я положил его в основные бумаги, но что-то «царапнуло глаз», и я вновь вернулся к нему. Более внимательно прочитал и понял, что меня насторожило. До боли знакомые слова! В заявлении «доброжелатель», Кабанов Андрей Фомич, 1901 г.р., беспартийный, работающий слесарем-кочегаром в эвакогоспитале № 2939 в Москве, по адресу переулок Якоревский, 8, сообщал о подозрительном поведении дворника, Минаева Игоря Сергеевича, 1920 г.р., после ранения и тяжелой контузии частично потерявшего память, непригодного к дальнейшей службе. Кабанову кажется, что Минаев притворяется и с памятью у него все хорошо, а еще «песенки антисоветские поет, када ево не слышат. Я случайно слыхал, там слова были — кто за Сталина за Ленина, я ж за всех российских баб…» И еще много всего в таком стиле. Интересно то, что все проявления нормальности возникли за неделю до написания заявления. Но самое главное — эти слова из песенки. Это ж «Любэ», «Самоволочка»! И дата доноса дает повод для оптимизма — всего три дня прошло! И куда только делось мое спокойствие! Я залетел в кабинет Мартынова, чуть не вынеся ему дверь.

Просмотров: 5

— Знакомьтесь, товарищи! — Купцов опять ухмыльнулся. — Выгнал Туртугешев человека, пришлось подобрать.

Просмотров: 5

— Здравствуйте, Андрей Алексеевич. — На меня смотрели улыбающиеся Меркулов и Судоплатов. Помимо них, в комнате было еще несколько незнакомых мне сотрудников ГБ и гражданских, возившихся у дальней стены.

Просмотров: 9

— Мне кажется, что въезд у вас неправильно сделан.

Просмотров: 6