— Давайте без формальностей, — поморщился Меркулов. — Наверное, голову ломаете, куда попали и зачем? — Он хмыкнул. — Сейчас поймете. — Он направился к той самой группе у дальней стены. Увидев нас, те расступились, открыв обзору большой стол, на котором лежало несколько предметов, один из которых мне доводилось видеть в фильмах и играх, а один раз и вживую. Передо мной на деревянном столе лежал самый настоящий МР5К.
— Просто тебя расстреляли два снайпера. Правда, уйти не смогли, одного грохнули сразу, второго взяли почти целым. Осназовцам Серегина очень не понравилось, что кто-то стреляет по их товарищам. Кстати, мужики просили передать тебе пожелания о скорейшем выздоровлении. Кто инициатор стрельбы — не знаю, но дело идет. По тому, что мы с тобой записали, начались шевеления. Приехала комиссия во главе с Мехлисом. Некоторых командиров уже отозвали в Москву, кое-кто и под конвоем уехал. И говорят, что Хрущев шибко грустный ходит. И, наконец, самое приятное: за доставленные в расположение наших войск особо важные сведения, за помощь в раскрытии антисоветского заговора и вражеской агентуры сержант государственной безопасности Стасов награждается орденом Красной Звезды и получает внеочередное звание лейтенанта государственной безопасности.
— Кстати, товарищ старший майор, — я оживился. — Разрешите вопрос?
— Раньше вы сказали, что потери нашей страны в этой войне просто астрономические. Почему? Можете пояснить?
— Андрей, пусть Зильберман общается с людьми сам. Ты так и не научился говорить по-нашему, а люди это замечают. Сказал ты все правильно, по делу, поэтому разноса не будет. Попей чайку, передохни, времени мало осталось, и давай помолчим.