— Срочно ко мне! — И гудки. Мартынов, и, похоже, не в духе. Быстро дойдя до «начальственных апартаментов», постучался и после получения разрешения вошел. Раз шеф не в духе, изобразим службиста. Может, не будет сильно наезжать, тем более что вроде и не за что?
Несколько минут мы молча курили, глядя на воду. Черт! Да что он молчит? Покосившись на Судоплатова, я увидел, что он прикрыл глаза. Не покурить же на природе мы приехали?
— Я… Вы… Мне… Хорошо, — и лже-Минаев начал отвечать…
Перекусив, стал внимательно разглядывать загадочный груз. Что же там такого важного? Списки подпольщиков или еще что? Поиздевавшись над своей головой еще несколько минут, принял решение — вскрывать! Сказано — сделано! Ножом сделал разрез и освободил от ткани небольшой металлический ящичек. Без замка, с одной защелкой. В нетерпении открыл коробку, убрал лежащую сверху вату и замер… Мне стал понятен приказ лейтенанта и странный маршрут чекистов. Но при этом вопросов стало намного больше, чем было с самого начала, и получу ли я на них ответы, знает только бог. В ящичке, на стопке каких-то бумаг, лежало всего две небольшие штучки. Сотовый телефон и КПК.
— Товарищи, есть еще один момент. Я вам приказываю, в случае, если мое попадание в плен будет неизбежным, а я буду не в состоянии покончить с собой, вы будете должны меня застрелить. — Поглядев на их обалдевшие лица, я, горько усмехнувшись, продолжил: — Мне нельзя попасть в плен, вот здесь, — я постучал себя по лбу, — есть информация, которая ни в коем случае не должна попасть к фашистам. Вам все понятно? Ну, тогда я рассчитываю на вас.
…подтверждена высокая эффективность приказа ГКО № 312/1 от 10.11.1941 г. «О направлении бойцов и командиров Красной армии после излечения в части, в которых они проходили службу до ранения». В частях, в которых высок процент «старожилов», на 10–15 процентов сократилось количество боевых потерь. Небоевые потери сократились на 70–80 процентов…