Исцеление офицера, на которое я затратил чуть более четырех с половиной часов, по сравнению с излечением паучьей болезни прошло довольно спокойно и даже обыденно. Ассистировала мне опять одна Миринилла, остальных я отослал по делам.
— Ну проходи, если наставница, — проворчал хранитель, приглашая нас.
Я, в свою очередь, молча поклонился в ответ. Дама с характером — сначала дело, потом личное.
— Это еще что! А вот когда ей показали договор с Боантиром, она раз пять его перечитала, а потом таким слабым голосом, прямо как пациентка из безнадежных, спрашивает, я, мол, в Бардиносе или случайно в другой город заехала? Хи-хи.
— Вителлина деи Сербано, — непринужденно представилась девушка.
В ужасе я чуть в подушку не влез. Целиком. Вместо перьев.