Атаку Соболев заметил, но к столу не успел. Пришлось отступать по стенке в другую сторону. Соболев уклонился раз и другой, а третий почти — и белая волна боли, кольцом раскинувшаяся от ребер, сперла дыхание и помогла разом понять две вещи. Первая — хлыщ с ним играет. Вторая — игра закончится быстро и грустно.
Он потоптался, ожидая и опасаясь, что ребята спросят про Анвара. Ничего не дождался, вышел во двор, потом за ворота, осмотрелся, подумал и вернулся на охрану.
«Нива» взревела и, раскидывая снежные салюты, грузным бараном скакнула сквозь сугроб, развернулась почти на месте, врубила фары — и помчалась на ослепшую Лену.
— Ладно, это с ними пусть владелец и страховая разбираются. В машинах-то нашли что?
— Ну… Светлая память, как говорится. Знать бы еще, кому. В итоге наших не убили, а убили их самих.
Ни на торчащие из разных углов бессознательные ноги в грубых берцах, ни на обалдевшего Еремеева парочка никакого внимания не обращала.