Ох орел, с невольным восхищением подумала Гульшат и даже хихикнула вопреки обстоятельствам.
Пару ближних аптек Костя отмел: могут проверить, а аптекарша вдруг вспомнит позднего покупателя. Еще одна оказалась закрытой, несмотря на подмигивающую вывеску «24».
День был сказочным, вечер волшебным, ночь восхитительной, а утро чудесным. А потом все кончилось.
Жлобы настигли в той самой хитрой арке, за каким-то лешим старательно освещенной с обеих сторон. Вернее, не настигли, а ждали там, в прямоугольном проеме, нелогично протыкающем один из изгибов длиннющей девятиэтажки, известной в городе как «гусеница». Гульшат, еще не свернув, услышала гулкое «Ну где эта овца» и остановилась, да поздно. Уже вылетела на жлобов. Гульшат спросила себя сквозь громкие толчки в голове, а чего она боится-то — ну жлобы, но не людоеды же. Одеты как кретины, так Гульшат их не встречать. И «овца» вполне могло к блондиночке относиться.
А может, белобрысый поможет, подумала она. Явно русский же. Глазел — плати. Он, конечно, не такой красавчик, как Валерик, но если Валерик, тварь такая, бросил и ушел, что делать-то.
Юля хотела спросить сразу, едва Валера завершил разговор и аккуратно положил телефон на столик, но решила подождать. Нельзя сбивать человека с мысли — а Валера что-то обдумывал. И Эдик со Славой молча смотрели на него, будто команды ждали.