Жарков перевел недобрые глаза с одного на другого. И тут ожила рация у самого Гредина.
— Никак нет, — помолчав, сказал Соболев. — Родственников нет. Две дочки остались, старшая разведенка с ребенком, с мужчинами, говорят, у ней нескладно всю жизнь, ну и с папашей в том числе. Другая студентка, без жениха даже. У Неушева два брата были и сестра, померли давно, он младший. Один брат под Питером жил, второй в Оренбурге, сестра в Узбекистане где-то, и связей вроде особых не было. Неушев мужик-то крутой во всех смыслах, даже родня сторонилась.
Плевать не хотелось. То есть полезно было бы перебинтоваться и насовать заживляющих веществ в дырку и в пасть. И лечь хотелось. И согреться. Но тогда итогом операции вполне официально будет слив, позорный и без оправданий. Надо довести до решения хотя бы одну задачу. Пусть даже возникшую спонтанно.
Зря, что ли, все это здесь, на заводе происходит.
Славка следил, прищурясь. В голове шумело. Предчувствия были нехорошими.
— Ну, мы же из другой компании. Но чем могу — посодействую. Юрий Петрович, спасибо вам огромное.