К ночи Артем признал, что погорячился. Притормозил, сравнивая фиолетовую точку на безнадежно зеленом поле давно заткнувшегося навигатора с заснеженной грунтовкой, теряющейся в черном бору, зло ухмыльнулся и поехал дальше.
Снова сунул телефон в карман, даже выключив, и долго не мог понять, что же не так.
Понятно, что кокетничал, пытаясь разжалобить. Но талантливо ведь.
Масютин, что-то прошипев, гулко ткнул палкой в пол и рванул в сторону юротдела так, что Еремеев на всякий случай решил не завидовать ни Шестакову, ни рейдерам. Яманаев с Лодыгиным, переглянувшись, затопали следом.
Соболев, улыбнувшись, откинулся на спинку кресла.
— Вы же в Чулманск едете, так? Вы «Байтаково» сказали — это же чулманский аэропорт. А я как раз…