Его спина согнулась дугой. Лицо было в грязи и крови. За папой по земле тянулась дорожка из крови.
– И что мы будем с ней делать? – спрашивает Дамбо.
– Кэсси о тебе рассказывала, – признается Эван.
Выходим в длинный коридор, освещенный флуоресцентными лампами. Минуем еще один КПП. Снова вооруженные солдаты с непроницаемыми лицами. Резник останавливается напротив двери без таблички и проводит карточкой через считывающее устройство электронного замка. – Входим в небольшую комнату. Возле двери нас встречает офицер в звании лейтенанта, сопровождает по еще одному коридору в просторный кабинет. Мужчина за большим столом просматривает компьютерные распечатки.
Я прекратила задаваться вопросом, почему глушитель оставил меня в живых. Меня больше не тревожило странное ощущение, будто у меня два сердца: одно в груди, а второе, поменьше, в колене. Мне уже было неинтересно, закончится ли снег до того, как оба сердца перестанут биться.
– Рингер, мы не можем это сделать. – Пытаюсь найти какой-нибудь аргумент, но самым веским оказывается вот этот: – Если не сможем вернуться к точке эвакуации, как нас найдут?