Моя память сохранила все, что происходило дальше, как серию моментальных снимков, как стоп-кадры из какого-нибудь артхаусного фильма, который снимали неустойчивой ручной камерой.
– Тебе надо поесть, – ворчу я. – Хватит уже волноваться.
– Контингент лагеря в полном составе, сэр!
В ее словах нет ни угрозы, ни издевки. Она произносит это так, будто констатирует факт: сегодня холодно.
А потом дым разрывает девочку на части, расщепляет, превращает в ничто. Я зову ее. Видеть ее больно, но не видеть еще больнее. Я сжимаю медальон с такой силой, что цепочка режет мне ладонь.
– Чтобы мы не расслаблялись и были готовы разбить каждую светящуюся башку, которая попадется нам на пути.