Дверь распахивается наружу и прижимает меня к стене, и лишь после этого я слышу топот тяжелых ботинок. Дверь начинает закрываться, я хватаюсь за ручку и удерживаю дверь перед собой, пока те, кто бежит наверх, не исчезают за первым поворотом лестницы.
Что за маневр, я понимаю только через минуту.
«Он так далеко зашел, – говорю себе. – Он дойдет до конца».
Ее взгляд проникает внутрь меня; ее пальцы мнут мою шею.
Он отпускает Резника и лейтенанта. Мы остаемся наедине.
– Кэсси говорит, что бы они ни делали, все равно не смогут убить нас всех, – произносит вдруг Наггетс.