И, став человеком, он должен был преодолеть человеческое в себе.
– Сэр, да, сэр! – как можно громче и воинственнее кричит Чашка.
Рингер смотрит мне в глаза. Я уже немного научился читать по ее лицу. Уголки рта чуть опущены, значит, она напряглась, как будто уже знает, что я собираюсь сказать. А что? Может, и знает.
– Голод – это лев. Я спрашиваю, что у них общего?
Еще один взрыв. Стены дрожат. Сыплется пыль. Слышно, как наверху рушатся здания; после этих взрывов от них не останется ни гвоздика. А здесь, внизу, кричат от ужаса дети.
– Кэсси, скажи своему брату, что все будет хорошо.