– Расслабься. Дыши глубже. Освободи сознание. Если этого не сделаешь, я не смогу войти. Ты хочешь, чтобы я вошел, Кэсси?
– Эван, я убила того солдата, потому что у меня не было выбора. Я не выслеживала людей, чтобы расправиться с ними. Я не сидела в засаде, чтобы застрелить любого, кто появится на шоссе, – застрелить, потому что он может оказаться инопланетянином. – Я говорю и киваю сама себе – мне все это и впрямь кажется самоочевидным. – Ты не можешь быть тем, за кого себя выдаешь, потому что тот, за кого ты себя выдаешь, не стал бы делать то, что делал ты!
Помню, я тогда думала: «Все не так плохо. Умереть вообще не так уж и плохо».
Я этим теперь регулярно занимаюсь, то есть предъявляю претензии Богу.
Тренировка с воздушной тревогой проводится раз в месяц и всегда посреди ночи. Сирены воют так громко, что аж пол под ногами вибрирует, а ты в темноте натягиваешь комбинезон, запрыгиваешь в ботинки, хватаешь свою М-16 и выбегаешь из казармы. Сотни новобранцев бегут по плацу к тоннелям, которые ведут в подземную базу.
Тогда я этого не понимала. Теперь понимаю.