— Я тебя сейчас так тресну по башке за твои фантазии! Не пущу, и не думай даже!
— Еще слово, сучонка, и я тебя развоплощу!
— Что, правда? Не может быть, чтобы так все опасно.
— Она рыжая, — бесцветным голосом заметил я, — у нее волосы на голове крашеные.
Я повесил на спину через шею сумку на длинном ремне, в которую сложил купленные для Василисы шмотки, и пошел на бреющем туда, куда пошла эта самая облава. Полицейских, участвующих в облаве, было человек двадцать, а то и больше.
— А зачем одежду снимали? Ты теперь хочешь сексом заняться? После того, как вылечил?