Мы загрузили в него содержимое наших пакетов — от шашлыка до красной икры, и здоровенный шкаф стал слегка наполненнее, чем был, точнее, забили холодильник до предела. Кто знает, сколько нам отсиживаться в этой квартире? Есть-то что-то надо…
— Как ты вообще в меня попал? Кто ты? Как тебя звать?
— Нельзя, — беспомощно сказал я, всем своим естеством ощущая, как уходит драгоценное время. Нужно как-то влить в нее напиток. Она рефлекторно сглотнет, и буду колдовать.
Неожиданно мое настроение улучшилось, и я действительно на минуту почувствовал, что ухожу в отпуск. Ни вонючего отдела завтра спозаранок, ни запаха тлена по чужим затхлым квартирам — на полгода вперед я не увижу этого серого здания! — и, покосившись на здание УВД, я двинулся к остановке транспорта.
Противник не ожидал такого чуда, и когда я с громовым клекотом бросился на всадников, их кони понесли. Забыв об охоте на чужаков, всадники разбегались кто куда — одни нахлестывали лошадей и пытались сбежать из этого места, другие спрыгивали, ложились ниц и накрывали голову руками, готовясь к неминучей смерти. Никто не осмелился пустить стрелу в божество, символ света и неба — грифона.
Не дождавшись ответа, вошел в дом, и тут же у меня в голове вспыхнул яркий свет, после чего наступила полная тьма.